Четыре года назад в Анкаре застрелили посла России в Турции Андрея Карлова. Убийцы на скамье подсудимых нет – по официальной версии, он пережил посла Карлова на 37 минут, после чего был застрелен спецназом. Вместо него приговора ждут политические оппоненты президента Эрдогана, а также фотограф и журналист.
“Я уверена, что это дело никогда не будет раскрыто. Сначала я надеялась, но сейчас думаю, что нет. Рано или поздно просто найдут какого-то стрелочника или скажут, что это был террорист-одиночка”, – сказала Би-би-си вдова посла Марина Карлова.
Андрей Карлов был убит в Анкаре 19 декабря 2016 года на открытии фотовыставки в Центре современного искусства. 22-летний Мевлют Мерт Алтынташ, сотрудник спецотдела полиции, несколько раз выстрелил дипломату в спину.
“Мне это снится буквально раз в неделю. Мне снится, что я ползу и все-таки подползаю к мужу. Снится, что он ползет ко мне. Снится, что он потом приходит и говорит: “Так надо было, а теперь я вернулся”… Постоянно. И я думаю, это будет со мной всегда. Потому что это невозможно, когда ты лежишь и видишь, что человек, который был смыслом…”, – Марина Карлова не договаривает и начинает плакать.
Несмотря на годы расследований и передачу дела в суд, все еще остаются вопросы. Би-би-си рассказывает, что стало известно об убийстве посла Карлова спустя четыре года.
“Ты не задаешь вопросов”
Угрозы в адрес посла Карлова поступали по меньшей мере еще за четыре месяца до нападения.
“В выходные дни Андрей сам всегда садился за руль. Он считал, что этот день – выходной для всех сотрудников, поэтому отпускал водителя, и мы сами ездили по городу, – вспоминает Марина Карлова. – Мы с ним ехали как обычно, и он мне вдруг сказал: “Марина, если я крикну тебе “ложись”, ты не задаешь никаких вопросов, быстро отстегиваешься и ложишься на пол машины”.
“И я вдруг понимаю, что он имеет в виду. Я только спросила: “Андрей, а как же ты?” Он посмотрел мне в глаза долгим задумчивым взглядом и сказал: “А я, Марина, сам о себе позабочусь”.
“Настолько меня это задело, что первое время я не пристегивалась, чтобы быстро упасть на пол. И ему говорила: не пристегивайся. Я поняла, что тогда были угрозы. А потом мне уже сказали, что да, поступали угрозы. Но почему-то никто не отреагировал”, – вспоминает Марина Карлова.
Российско-турецкие отношения осложнились после того, как в сентябре 2015 года Москва начала военную операцию в Сирии. Москва выступила на стороне президента страны Башара Асада, тогда как Анкара поддерживала отряды оппозиции.
В 2015-16 годах россиийские военные неоднократно наносили удары по формированиям, которые поддерживала Турция, в том числе по отрядам сирийских туркменов, которым особенно сочувствуют в Анкаре. Турция несколько раз обращалась к Москве с заявлениями о военных действиях вблизи ее границ и нарушениях ее воздушного пространства российскими боевыми самолетами, а в ноябре 2015 года Турция сбила российский бомбардировщик.
На протяжении всей кампании Россию наряду с армией Асада не раз обвиняли в применении тактики выжженной земли и намеренном обстреле больниц и домов с мирными жителями или умеренной оппозицией. Россия и Сирия утверждают, что воевали с радикальными джихадистскими группировками, и подобные обвинения отвергают. В декабре 2016 года силы Асада при поддержке России заканчивали успешную операцию по взятию сирийского города Алеппо.
“И около генконсульства в Стамбуле, и около посольства России в Анкаре были очень жесткие демонстрации. Собравшиеся кричали, угрожали. Были случаи, когда [через забор на территорию дипмиссии] кидали облитые красной краской ручки и ножки от детских игрушек. Это как бы символизировало руки и ноги детей Алеппо, которых якобы мы всех разбомбили, – говорит Марина Карлова. – Агрессия была зашкаливающая накануне убийства Андрея”.
По данным турецких СМИ, во время этих акций протеста безопасность российского посольства обеспечивал как раз спецотряд полиции Анкары, в котором служил будущий убийца посла, 22-летний Мевлют Алтынташ.
Через несколько дней после очередной антироссийской акции протеста Андрей Карлов должен был открывать фотовыставку “Россия от Калининграда до Камчатки глазами путешественника”. Накануне Мевлют Алтынташ пришел в госпиталь и, пожаловавшись на расстройство желудка, взял выходной.
“Молилась, чтобы остался жив. Но Бог пожалел”
По данным следствия, 19 декабря в 18:31 Алтынташ пришел в здание, где открывалась фотовыставка. На нем был деловой костюм и тонкий галстук. На лацкане пиджака был прикреплен значок спецназа полиции.
В 18:45 в здание вошел Андрей Карлов. “Там стояли эти рамки [металлоискателя] на входе, – вспоминает Марина Карлова. – Женщина, которая там стояла, сказала: проходите-проходите. И мы даже через рамку не прошли”.
Буквально через несколько минут Андрей Карлов начал произносить речь. Алтынташ встал за спиной посла. За несколько секунд до трагедии полицейский переместился в угол комнаты – некоторые считают, что он не хотел зацепить других гостей.
“Я прекрасно помню то состояние, когда нас положили всех на пол, он кричал “Аллаху акбар”. Я приподнимаю голову, ищу, где мой муж. Эта картина у меня стоит до сих пор перед глазами, она мне снится до сих пор. Я бы рада была об этом не думать, но я все время вижу, как Андрей лежит где-то в пяти метрах от меня на полу, раскинув руки и ноги, и из груди у него торчит кусок галстука – кончик. И я смотрю на этот галстук и думаю: если он хотя бы шевельнется, значит, он дышит и жив. А он не шевелится. И думаю, что надо мне подползти к мужу и хотя бы поцеловать его, пока он еще жив, пока жизнь до конца не ушла. Но со мной рядом лежала сотрудница посольства, и она, увидев мои движения, сказала: “Даже не вздумайте!” И я понимаю, что она была права, что она спасала мне жизнь”, – не сдерживая слез рассказывает Марина Карлова.
Эта сотрудница вывела Карлову из зала и посадила в посольскую машину. Марина Карлова вспоминает, что сообщила водителю об убийстве мужа, и водитель решил пойти в здание, чтобы понять, что произошло. Карлова осталась в машине одна.
“Мне начали звонить отовсюду. [Российский] посол из Северной Кореи позвонил узнать, что случилось. Я сама позвонила сестре в Москву. Такое ощущение было, что это происходит не со мной. Сестра меня спрашивала: а что с тобой? В этот момент открывается дверь, меня кто-то хватает и тащит из машины. Поворачиваю голову и вижу – это посол Узбекистана. Он меня затаскивает в свою машину, обнимает, успокаивает и говорит: “Нельзя никому говорить ничего! Ты же сидела одна в машине с российском флажком! Мы не знаем, сколько их, кто они, а ты в российской машине!”. Меня спасали люди, от которых я не ожидала такого профессионализма. И потом уже наши пресс-атташе и протокол нашли меня в машине узбекского посла рыдающую. Уже тогда до меня стало доходить, что произошло. Меня отвезли в посольство”.
Медики смогли подойти к Андрею Карлову только через 40 минут после покушения. Посла отвезли в больницу.
“Я говорю: везите меня в госпиталь, я должна его увидеть! И меня отвезли. Они меня закрыли в какой-то комнате одну. Их минут 15 не было, видимо, совещались, как мне сообщить. Я помню, как стояла на коленях в этой пустой комнате и молилась, чтобы он остался жив любой… Пусть даже будет парализованный, только жив. Мы все равно будем жить и любить друг друга.
Но у Бога свои планы – он меня пожалел. В акте вскрытия написано, что выстрелы были четко в шейный, грудной и поясничный отделы позвоночника, был выстрел в лицо, который выбил ему все зубы и язык в крошево. Андрей бы не смог так жить. И я бы не смогла видеть его – сильного, умного, – в таком состоянии. Поэтому я думаю, что Бог, может быть, слышал мои молитвы, но пожалел и меня, и Андрея”, – говорит Марина Карлова.
Из больницы Марину выводили уже под руки – ноги подкашивались.
“Все вокруг было в корреспондентах. Они в три ряда там стояли и фотографировали мое выражение лица. Когда меня посадили в машину, последнее, что я запомнила, – как я тянусь, чтобы закрыть дверь, а тут просовывается рука с телефоном и щелкает этот мой последний взгляд. Я понимаю, что это профессионализм, но…”, – Карлова тяжело вздыхает.
Не взяли живым
Пока свидетели трагедии в ужасе пытались покинуть зал выставки, Алтынташ кричал “Не забудем Сирию, не забудем Алеппо!”, “Все, чьи руки в этих преступлениях, будут наказаны!”.
Он не спешил уходить и начал срывать развешанные по стенам фотографии российских пейзажей, несколько раз выстрелил в воздух и еще раз – в голову посла, уже несколько минут лежавшего на полу.
В обвинительном заключении говорится, что турецкий спецназ прибыл на место только через 20 минут после нападения. Еще 17 минут Алтынташ бегал от полицейских по зданию, после чего его застрелили.
На допросах полицейские, принимавшие участие в спецоперации, сказали, что после того, как им впервые удалось ранить Алтынташа, тот упал на пол. Один из полицейских смог подбежать к нему и пнуть в сторону выпавший из его рук пистолет. Но потом Алтынташ вновь зашевелился, и тогда, опасаясь, что убийца посла мог иметь пояс со взрывчаткой, в него вновь начали стрелять. Уже неподвижному Алтынташу несколько раз выстрелили в голову.
В обвинительном заключении прокурор отметил, что “даже если бы убийцу задержали живым, он все равно бы не предоставил информацию”. На чем основано данное утверждение, неизвестно.
При обыске квартиры, где жил Алтынташ, полицейские нашли записку. В ней Алтынташ написал, что считает Россию и Америку злом, и чтобы это зло победить, он должен убить посла одной из этих стран. Поскольку американский посол хорошо охраняется, выбор Алтынташа пал на российского дипломата.
По международному праву, обеспечивать безопасность послов и их семей должна принимающая сторона. Посла могут охранять и силовики его страны, но они не имеют права носить оружие за пределами дипмиссии.
“Делали вид, что не замечают”
Андрей Карлов был потомственным дипломатом – его отец и дед тоже работали в МИДе. По специальности Карлов был востоковедом. Знал корейский, отработал несколько командировок в КНДР и Южной Корее.
В середине 2013 года Карлов был назначен послом России в Турции. Через год после этого США и страны Евросоюза ввели против Москвы санкции за аннексию Крыма и участие в конфликте на юго-востоке Украины.
“Когда начались эти санкции, во время дипломатических приемов жены европейских послов стали делать вид, что не замечают меня. В лучшем случае кивали издалека. И я под благовидным предлогом перестала посещать эти чаепития”, – вспоминает Марина Карлова.
“И когда Андрея убили, наутро жена французского посла написала мне: “Марина, а можно мы придем и поддержим тебя?” Я ответила, что да, конечно. И они пришли – где-то около 30 с лишним человек. Те, кто не смог прийти, прислали мне карточки. Все было завалено цветами. Те, кто еще вчера меня вообще старательно не замечал, пришли, держались за руки и плакали вместе со мной. Такие ситуации открывают людей и показывают, что в горе мы все одинаковые. Неважно, из какой мы страны, какого цвета наша кожа. В горе нормальные люди способны выразить эти положительные эмоции, которые я получила в те дни. Они пели какие-то песни ритуальные. Они все плакали, обнимали меня, говорили, что готовы все сделать для меня. И я им за это благодарна”, – отмечает вдова Андрея Карлова.
Ее мужу посмертно присвоили высшую награду России – звание Героя страны. Расследование убийства Карлова велось больше двух лет – в том числе и с участием российских следователей. Уже почти два года в Анкаре идет суд над подозреваемыми в причастности к этому преступлению.
Ложный след?
Всего по делу проходит 28 подозреваемых, из них десять человек судят заочно – они проживают за пределами Турции.
По версии прокуратуры, за преступлением стоит проживающий в США турецкий проповедник Фетхулла Гюлен и члены его организации FETO. Гюлен, который считается главным политическим оппонентом нынешних властей Турции и лично президента Реджепа Тайипа Эрдогана, обвинения в причастности к убийству Карлова отвергает.
Помимо политических оппонентов Эрдогана, находящихся в США, в причастности к убийству Карлова обвиняют (в данном случае уже очно) несколько жителей Турции. Среди них:
- Фотограф, который много путешествовал по России. Именно его снимки висели на той самой выставке “Россия от Калининграда до Камчатки глазами путешественника”, на открытии которой застрелили Карлова.
- Бывший журналист турецкого госканала, который организовывал фотовыставку. Следствие считает, что он и фотограф умышленно несколько раз проводили выставки о России, чтобы рано или поздно заманить туда посла Карлова и убить его.
- Cослуживец Алтынташа, который некоторое время снимал вместе с ним квартиру.
- Бывший сотрудник российского отдела Турецкой службы разведки (MIT). Во время допросов заявил, что по просьбе представителей FETO собирал информацию о том, как охраняют посла Карлова во время публичных мероприятий.
- Сотрудник Управления информационно-коммуникационных технологий Турции и его жена. По версии прокуратуры, именно этот сотрудник 9 декабря отдал Алтынташу приказ убить Карлова и морально готовил к этому молодого полицейского.
Следствию удалось установить, что в 2013 году во время учебы в полицейской академии Алтынташ несколько раз приходил на собрания FETO. Но в декабре 2013 года – после громкого политического скандала, в котором обвинили “гюленистов” – молодой полицейский оборвал связи с представителями движения и с тех пор больше никогда не приходил на собрания. Примерно с этого же времени, как заявили в суде знакомые Алтынташа, он начал все больше интересоваться исламом, ходить на религиозные собрания. Прокуратура считает, что Алтынташ при этом остался “гюленистом” и получил задачу внедряться в другие группы под видом обычного гражданина.
По словам свидетелей, постепенно высказывания и рассуждения Алтынташа на тему религии становились все более резкими. Он стал общаться с имамами и проповедниками, чьи взгляды близки к фундаментальной трактовке ислама.
Из показаний свидетелей следует, что Алтынташ действительно переживал из-за войны в Сирии: он регулярно перечислял деньги организациям, поддерживавшим радикальные группировки в Сирии, и несколько раз гуглил “как попасть в Сирию”. Он состоял в Whatsapp-чате, где обсуждали войну в Сирии, и часто высказывал там радикальные идеи. В беседах со знакомыми он очень негативно отзывался о действиях России в Сирии. По словам свидетелей, Алтынташ также начал делать своим родителям замечания о том, что они недостаточно религиозны. Молодой полицейский также стал призывать знакомых не ходить на выборы, поскольку ислам якобы запрещает это.
Фразы, которые выкрикивал Алтынташ, похожи на слова песни-гимна джихадистской группировки “Джебхат ан-Нусра”, активно действовавшей на территории Сирии в 2016 году (признана террористической и запрещена в России и других странах мира). Сразу после убийства Карлова действия Алтынташа в соцсетях поддержали аккаунты, связанные с группировками “Исламское государство” и “Аль-Каида” (обе признаны террористическими и запрещены в России и других странах мира). Уже после смерти Алтынташа следователи нашли в его компьютере и телефоне несколько роликов радикальных джихадистских группировок.
Но все эти ниточки, идущие от Алтынташа к радикальным исламистам, либо вообще не расследовались, либо привлекли гораздо меньше внимания следователей, чем контакты Алтынташа с людьми, которые могли быть связаны со сторонниками Гюлена.
Следствие по делу об убийстве посла Карлова шло два года. В итоге прокуратура пришла к тому же выводу, к которому президент Турции Эрдоган пришел в течение 48 часов после трагедии – это был заговор сторонников Гюлена. А все отсылки к “Аль-Каиде” и радикальным исламистам – часть обманного маневра, чтобы скрыть причастность “гюленистов” к убийству.
“Вдруг поняла, что хочу жить”
“В первый год [после убийства Андрея] я ездила на кладбище почти каждый день. Мне казалось, что он без меня не справится. И я как-то подсознательно хотела уйти, потому что я понимала, что там я ему нужнее, чем здесь кому-либо”, – вздыхает Марина Карлова.
“Где-то через два года у меня началась дикая бессонница, – добавляет она. – Мне предложили очень хорошего психолога, и я пошла. Я просидела у нее четыре часа, она меня вывернула всю наизнанку. Я осознала многие свои проблемы в этой жизни: и ошибки, и достижения”.
“Я ее спросила, сколько я ей должна. А она буквально чуть не заплакала и сказала: “Идите с богом”. Как в анекдоте: был у психолога и потом еще его долго успокаивал. Она добавила: “Если когда-нибудь еще захотите с мной поговорить, приходите”, – рассказывает Марина. – И накормила еще меня, пока мы там сидели. Я пришла просто выговориться, но ушла сытая, успокоенная, умиротворенная. Мне просто везет на людей. Бывают плохие люди, но все время встречаются какие-то необыкновенные”.
“И теперь все по-другому, – отмечает Марина Карлова. – В этом году я очень сильно переболела коронавирусом. И я молилась Богу, чтобы он оставил мне жизнь, не забирал меня, потому что у меня еще здесь, на Земле, есть дела. Я осознала, что нужна. Нужна своим детям, внукам, близким, друзьям, сестре, которая меня все эти годы поддерживает. Я вдруг поняла, что я хочу жить. У меня есть фонд [памяти Андрея Карлова], и мы занимаемся интересными проектами. И то, что произошло с моим мужем, – это тот этап моей жизни, который я не забыла, но он остался в прошлом. А сейчас я другая”.
Источник: BBC NEWS